Главная » Файлы » Живое творчество Аркадия Брюта » Психоделика |
Изнанка лабиринтов (поэма)
07.05.2012, 09:34 | |
1. Когда грозе несмело внемля Тонула роща в толще грез, Морфей в своей шкатулке нес Желанья тайные деревьев, И тьмы густой кустарник рос, В себе растягивая время, Тянула ночь луну за стремя, Как Менгель тощего еврея За шкирку в знойный Холокост, Тогда безусый лейтенант Вдруг отложил в сторонку рапорт, Как шлюпку опускают за борт В минуты бедствия. Стена Хранила лика его дрожь, Игнат пустил колечко дыма, Подумал – жизнь проходит мимо Рябым придурковатым мимом, А за спиною прячет нож. Вот гром раскатами грозит, И слышно, как поют Наяды У озера, а он в наряде – Сидит и молвит: «Паразит Проклятый Чичиков Илья, Меня молил он о подмене, Мол, у сынишки воспаленье… А сам у шурина в портвейне Три дня купается, свинья!» Но только скрипнет сзади дверь, И лейтенант подскочит с кресла, И возопит: «Стоять! Ни с места! Будь ты Арес иль злобный зверь, Повиноваться заклинаю!» Но в отделенье тишина, Стоит, движенья лишена, Геката – Ээта жена. И муха жирная летает. Уже часы пробили полночь, Остыл в стакане черный чай, Тоска такая, хоть включай Коллекцию Привата порно, Но нет компьютера, увы, Лишь телевизор черно-белый. Усталость наклоняет тело К столу, и сон стучится смело В фуражку с тыльной стороны. 2. По черным мраморным ступеням, Спиралью уходящих вниз, Мой лейтенант ступает. Из Утробы страшной подземелья Несутся стоны голосов Нечеловеческих. «Быть может, Кому-нибудь разбили рожу? - Гадает лейтенант. – Похоже, Сегодня будет движ в СИЗО…» Но, не успев достать браслеты, На чресла падает Игнат, Летит по горке пулей; над Его фуражкою воздетой Кружится стаей воронье. Зачем он здесь? Куда? И сколько Ему познать гонений горьких Предрешено на этой горке? В конце равнина иль каньон? Ах, сколько дум сквозящих вдруг Его сознанье посетило; Он вспомнил, как теплом сквозило От тех простых, но нежных рук, Которые его держали, Затем бросали в небосвод, Где плыл ручей воздушных вод, И ангелы по тучам вброд Несли небесные скрижали. Как руки те чрез десять лет Ремень хватали с табуретки И жгли по заду за отметки И школе причиненный вред Стеклом разбитым. Как однажды Они остыли навсегда… А он милиции тогда Решил отдать свои года, Газету выписав «На страже». И как в студенческий отряд Поехал он на стройку века – Сегодня там библиотека Сияет тысячью карат. И как июльская страда Дышала клевером душистым, А он пахал под небом чистым На поле, чтоб его Отчизна Беды не знала никогда. 3. Такими думами терзаем Влетел Игнат в богатый зал, Не веря собственным глазам, Красы неведомой розарий Увидел он среди колонн. Был пол гибискусами устлан, На стенах плющ сплетался в узел, А посредине зала грузен Молчал прекрасный Аполлон. Здесь были статуи иные: Гемера, Хронос, Адонис; И с пьедестала грозно вниз Взирал сам Зевс. О да, поныне Бесспорно властелин богов! Но, впрочем, нашему Игнату Отцы Платона и Сократа Чужими были, как кастрату Яйцо, как вымя для быков. Игнат другим был увлечен: Вдоль колоннады, мимо статуй Шел человек, как куст, усатый, С хоккейной клюшкой за плечом. Был на сантехника похож он – Кулак с тарелку, крупный нос, На полбашки седой зачес, Глаза свиные. И еще Торчал железный вантуз в ножнах. – Ужели ты презрел закон? – Нежданный гость сказал Игнату, И тотчас свет, как чиж пернатый, Впорхнул проворно из окон. - О чем глаголешь ты, старик? – Сжал пистолета рукоятку Игнат. – Служу всегда порядку, Люблю закон, как пахарь грядку. Ты кто такой? И в этом миг Усач вонзил в живот Игната Железный вантуз глубоко: - Терпи, служивый, нелегко Тебе приходится – так надо… - Что сделал ты? – Игнат завыл. - Законы ты Вселенной предал, Ты сам того, мой друг, не ведал, Когда приказов заповедных Святую истину забыл. - О чем ты? Долг я знаю свой! В профилактических беседах Вся жизнь… К соседу от соседа… Хищенья, жалобы, разбой, Денатуратный алкоголь – За все в ответе участковый! Мой путь поистине рискован, Один умрет, но смерть из комы Вернется, бродит за тобой… Но щурится усач треклятый, Буравя вантузом живот: - Всё верно, парень, только вот Нарушил Януса ты клятву – Заснув сегодня на посту! Взметнулся лейтенант – опорник. Луной забрызган подоконник, И больше ничего не помня, Услышал резвый сердца стук. 4. Как хорошо ночной порой В воспоминанья погрузиться, Когда в лесу ночная птица Поет о звездах над горой, И дремлет зверь в своей берлоге. Тогда, отринув будней сор, Мечта несется в унисон, Как на «Арго» храбрец Ясон Морские покорял дороги. «Есть ветер – значит, нужно гнать Сквозь голод, морок, непогоду, Тогда зажжется на погонах Звезда», – подумал мой Игнат. Он сигаретой задымил И вспомнил вдруг родимый город, Где он бродил дворами, молод, И опускал на гвозди молот, Когда скворечник мастерил. О, Ивье, в мире места нет Тебя прекрасней и милее, Ты жизни ясная аллея И смерти огненный сонет. По узким улочкам твоим – Старинным, мудрым, двухэтажным – Мне суждено было однажды Бродить то в золоте, то в саже, Но знать, что я тобой любим. Любовь прекрасней всех чудес, Она зимой дарует пламя, А в старости лелеет память Биеньем родственных сердец. Когда бывало в час ненастный Забарабанит в дом беда, Любви нетленная звезда Взойдет, и тусклые цвета Испепеляет огнем страстным. Так город дарит нам любовь, И даже если мы не просим, Из туч тугих прорвется просинь, И удивит земных рабов. И вновь дугой смеется бровь – Толпа несет любовь и греет, Как Зевса жертвенная Рея От Кроноса, спасая семя, Дарует жизнь, являет новь. О, Ивье – чудная страна Моих несбыточных желаний! Ужели в Риме иль Милане Любовь такая же дана Жандармам, копам, полицаям? Но нет – на Западе застой, Там родину продаст за сто Зеленых каждый постовой, Там мир наполнен подлецами. 5. Но отчего опять застонет В опорнике стальная дверь? Там кто-то прячется за ней? Иль, может, это просто Тоня, Уборщица глубоких лет, Пришла с поломанною шваброй? Но почему у Тони жабры На шее? Морда, как у жабы, Под плотью светится скелет Люминесцентной лампой? Боже… Создание на трех ногах, Киша в мохнатых пауках На пакостной зеленой коже, Ползет к Игнатовым стопам. Шипит и раздувает щёки, Как белый парус одинокий В тумане моря… И трещотка Гремит зловещего хвоста. Мой лейтенант за пистолетом Ползет, но вместо кобуры Висит на поясе коры Кусок осиновой. И нету Дубинки верной за спиной, Вместо нее, о, рок, как странно – Большая гроздь висит бананов, Несется магия тамтамов Из рации его родной. Игнат свои кусает руки, Проснуться силясь, но, увы, Нет рук, как нет и головы. - Харон, Эмпуса, Гидра, суки! – Кричит Игнат, но звуков нет, Лишь девочка несет гитару И говорит: – Сыграй Ротару, Червону руту. Я летала Сегодня ласточкой в говне. 6. В цветущем зале среди статуй Молчит прекрасный Аполлон, А к лейтенанту на поклон Идет плешивый и усатый С хоккейной клюшкой за плечом – То обратится волком серым, То грациозной мчится зеброй, Надменно усмехнется Герой, Или прокатится ручьем. - О, что со мной, скажи, товарищ? – Взмолился бледный лейтенант. – Пусть грешен я! Не всех команд Соблюл! Но время не исправишь! Чем вызвал я таких обид Богов? Усатый поклонился Игнату в пояс: – Вам приснился - Кошмар, властитель тьмы Аид. | |
Просмотров: 805 | Загрузок: 0 | Комментарии: 2 | Рейтинг: 0.0/0 |
Всего комментариев: 1 | ||
| ||